Главная » 2019 » Февраль » 4 » Bloomberg: Путин комментирует Трампа, ОПЕК, Роснефть, Японию (Интервью)
22:07 Bloomberg: Путин комментирует Трампа, ОПЕК, Роснефть, Японию (Интервью) |
 Bloomberg, США
Джон Миклтвейт (John Micklethwait)
Владимир Путин дал интервью главному редактору агентства Bloomberg Джону Миклтвейту, в котором рассказал о своем видении выборов в США, ответил на обвинения во взломе тысяч электронных писем и документов Национального комитета Демократической партии, прокомментировал возможную сделку с ОПЕК по замораживанию добычи, планы продажи пакета ПАО «Роснефть», отношения между Японией и Россией, а также будущее еврозоны после решения Великобритании покинуть Европейский Союз.
Джон Миклтвейт: Президент Путин, спасибо вам большое за интервью агентству Bloomberg. Здесь, во Владивостоке, мы находимся на краю Тихого океана, накануне второго Восточного экономического форума. Чего вы надеетесь достичь на нем?
Владимир Путин: Это способ привлечь внимание наших партнеров, потенциальных инвесторов к Дальнему Востоку России. В этом смысле данное мероприятие, данное событие мало чем отличается от других региональных форумов подобного рода. Мы в России проводим таких много. Это и экономический форум в Санкт-Петербурге (обычно мы проводим его летом, в начале лета), это и экономический форум в Сочи.
Дальний Восток имеет для нас особое значение, имея в виду приоритетность развития этого региона. В последнее годы, даже, скажем так, в последние десятилетия, мы здесь столкнулись с большим количеством проблем. Мало уделяли внимания этой территории, а она заслуживает гораздо большего, потому что здесь сосредоточены огромные богатства и возможности будущего развития России. Не только развития России как таковой, но и развития всего региона АТР, потому что эта земля очень богата природными и минеральными ресурсами.
Обычно, когда мы говорим о Дальнем Востоке, мы имеем в виду и собственно Дальний Восток — это Приморский край, Хабаровский край, это Камчатка, это Чукотка, но это и так называемая Восточная Сибирь. Если все это вместе взять, вся эта земля содержит колоссальные ресурсы. Это нефть, это газ, это 90% запасов российского олова, 30% запасов российского золота, 35% запасов леса, здесь добывается 70% российской рыбы, в этих водах.
И это регион, где достаточно развита инфраструктура транспортная, железнодорожная. Мы в последние годы активно развиваем автомобильное сообщение. И огромный потенциал: возможности развития авиационной промышленности, космической промышленности. Если Вы обратили внимание, мы запустили в одном из регионов Дальнего Востока новый российский космодром. Здесь традиционно развивается, как я уже сказал, авиация, в том числе и боевая авиация, известные во всем мире самолеты Су производятся именно на Дальнем Востоке России. Наконец, мы возобновляем здесь производство морских судов, прежде всего гражданского назначения. Только сегодня я присутствовал при начале работы одной из очень перспективных площадок в этом плане.
И это очень хорошая возможность для обмена в гуманитарном плане с нашими соседями.
Мы предполагаем здесь развивать музыку, театральную деятельность, выставочную деятельность. Совсем недавно здесь прошли концерты нашего выдающегося музыканта и дирижера господина Гергиева, мы открываем здесь филиал Мариинского петербургского театра. Планируем здесь открыть также филиал петербургского Эрмитажа, Вагановского балетного училища.
Как видите, мы с вами сейчас работаем в здании Дальневосточного федерального университета. Я думаю, что Вы тоже смогли оценить масштаб этого учебного заведения: здесь уже тысячи молодых людей из зарубежных стран учатся, большое количество иностранных преподавателей. Нам бы очень хотелось, чтобы здесь развивалась наука и высшая школа, образование, причем с тем чтобы это было одним из заметных центров научной деятельности во всей системе АТР. Конечно, здесь еще многое можно было бы сделать, но с учетом потребностей рынка труда востребованность такого учебного заведения, она очевидна. Но есть еще одно направление, которые для нас очень интересно и перспективно, кроме всего, что я перечислил выше, —это биология моря. Традиционно и на протяжении многих лет здесь находится один из ведущих институтов Академии наук России как раз по изучению биологии моря. Вы знаете, мы здесь запускаем новый центр, при нем мы построили океанариум, который должен быть не просто площадкой для публики, которая, думаю, будет получать удовольствие от общения с живой природой, но это еще и часть самого Института биологии моря. Здесь складывается интересный, перспективный кластер, и нам бы очень хотелось, чтобы наши потенциальные инвесторы, наши коллеги из зарубежных стран, прежде всего из стран АТР, знали о нем больше.
— Один из гостей, которые приедут на форум, это Синдзо Абэ. Он прибывает во Владивосток. Кажется, это может положить начало политической сделке, если хотите, в рамках которой вы могли бы отдать один из Курильских островов в обмен на более широкое экономическое сотрудничество? Вы открыты для сделки такого рода?
— Мы не торгуем территориями, хотя проблема заключения мирного договора с Японией является, конечно, ключевой. И нам бы очень хотелось с нашими японскими друзьями найти решение этой проблемы. У нас еще в 1956 году был подписан договор и, на удивление, он был ратифицирован и Верховным советом СССР и японским парламентом. Но затем японская сторона его отказалась выполнять, ну а затем и Советский Союз как бы свел на нет все договоренности в рамках этого договора.
Несколько лет назад японские коллеги просили нас вернуться к обсуждению этой темы, и мы это сделали, пошли навстречу. За предыдущие пару лет не по нашей инициативе, а по инициативе японской стороны фактически эти контакты были заморожены, но сейчас наши партнеры проявляют желание вернуться к обсуждению этой темы. Речь не идет о каком-то обмене, о каких-то продажах, речь идет о поиске решения, при котором ни одна из сторон не будет чувствовать себя в накладе, ни одна из сторон не будет чувствовать себя ни побежденной, ни проигравшей.
— Но сейчас вы ближе к решению, чем в 1960-е? Сейчас для этого лучшее время, чем в тот период?
— Я не думаю, что ближе, чем в 1956 году, но, во всяком случае, мы возобновили диалог на этот счет и договорились о том, что наши министры иностранных дел и соответствующие эксперты на уровне заместителей министров активизируют эту работу. Конечно, это всегда является и предметом обсуждения и на уровне президента России, и премьер-министра.
Уверен, что когда мы будем встречаться с господином Абэ здесь, во Владивостоке, мы также будем эту тему обсуждать, но для того чтобы ее решить, она должна быть очень хорошо продумана, подготовлена, повторяю еще раз, на принципах не нанесения ущерба, а наоборот, на принципах создания условий для развития межгосударственных связей на длительную историческую перспективу.
— Кажется, что территории на восточном фронте Вас не так волнуют. Мы упомянули Курилы, вы отдали Китаю остров Тарабаров. Вы могли бы подумать о том, чтобы вернуть Калининград г-же Меркель?
— Мы ничего не отдавали. Это были территории, которые являлись спорными и в отношении которых мы вели переговоры с Китайской Народной Республикой в течение 40 лет — хочу это подчеркнуть, 40 лет, — и в конце концов нашли компромисс. Часть территории окончательно закреплена за Россией, часть территории окончательно закреплена за Китайской Народной Республикой.
Хочу подчеркнуть, что это стало возможным исключительно — это очень важно — на фоне очень высокого уровня доверия, которое сложилось к тому моменту между Россией и Китаем. И если мы добьемся такого же высокого уровня доверия с Японией, то и здесь мы можем найти какие-то компромиссы. Но есть принципиальная разница между вопросом, связанным с японской историей, и, скажем, с нашими переговорами с Китаем. В чем она заключается? Она заключается в том, что японский вопрос возник как результат Второй мировой войны и закреплен в международных документах, связанных с результатами Второй мировой войны. А наши дискуссии с китайскими друзьями по пограничным вопросам ничего общего со Второй мировой войной и с какими нибудь военными конфликтами не имеют. Первое. Вернее, это уже второе. А третье — что касается западной части. Вы сказали про Калининград.
— Это была шутка…
— А я Вам скажу без всяких шуток. Если кому-то хочется начать пересматривать итоги Второй мировой войны, давайте попробуем подискутировать на эту тему. Но тогда нужно дискутировать не по Калининграду, а в целом по восточным землям Германии, по Львову, который был частью Польши, и так далее, и так далее. Там есть и Венгрия, есть и Румыния. Если кому-то хочется вскрыть этот ящик Пандоры и начать с ним работать, — пожалуйста, флаг в руки, начинайте.
— Могу я еще раз спросить Вас о Китае? В 2013 году Вы сказали, что хотели достичь товарооборота с Китаем в 100 миллиардов долларов к 2015 году, 200 миллиардов долларов к 2020 году. Но в прошлом году она упала примерно до 67-70 миллиардов долларов в год. Что пошло не так? Я знаю, что есть проблемы с рублем и проблемы с нефтью. Но что пошло не так, и думаете ли Вы по-прежнему, что цель в 200 миллиардов долларов в 2020 году достижима?
— Да, думаю, что это вполне достижимо, и Вы сами назвали причины падения уровня товарооборота. Мы на первом этапе ставили перед собой цель достичь оборота где-то в 100 миллиардов долларов, и мы почти добрались до этой цифры, потому что она была под 90 миллиардов. Так что эта цифра была почти уже достигнута. Но мы знаем причины, они действительно заключаются в падении цен на наши традиционные экспортные товары, они заключаются в курсовой разнице. И это просто объективные данные. Вы прекрасно это знаете.
— Санкции как-то повлияли на это?
— Санкции и наши отношения с Китаем друг с другом никак не связаны, потому что Китайская Народная Республика, с которой у нас сложились отношения беспрецедентно высокие и по уровню, и по качеству, мы их называем отношениями «всеобъемлющего партнерства и стратегического качества». Санкции здесь совершенно ни при чем. В основе падения товарооборота лежат вещи объективного характера, связанные с ценами на энергоносители и с курсовой разницей. Но физические объемы у нас не упали, они даже растут. Что касается наших торгово-экономических отношений с Китаем, то они на сегодняшний день все больше и больше приобретают диверсифицированный характер, чего мы постоянно добивались вместе с нашими китайскими партнерами.
© РИА Новости, Виталий Аньков | Перейти в фотобанк
Китайские и российские моряки обмениваются рукопожатиями
Обратите внимание: кроме чисто торговли, причем традиционными товарами (с одной стороны, скажем, энергоносители — углеводороды, нефть и теперь уже газ, нефтепродукты, с другой стороны, допустим, текстиль и обувь), мы перешли совершенно к другому уровню кооперации. Мы работаем, допустим, уже по космическим программам совместным. Сейчас мы разрабатываем, и в ближайшее время этот проект будет реализован, производство тяжелого вертолета, работаем над планом создания широкофюзеляжного дальнемагистрального самолета. Мы кооперируемся в области машиностроения, в области высокоскоростного железнодорожного сообщения, в области переработки, переработки леса и так далее, в области атомной энергетики. Мы уже построили Тяньваньскую атомную электростанцию, два блока уже работают, причем работают очень хорошо, строим еще два блока. Так что та цель, которую мы перед собой ставили, — диверсифицировать наши отношения, — она реализуется.
— Слушая вас, мне стало интересно, оглядываетесь ли Вы назад. Вы стали президентом в 2000 году, и теперь думаете ли Вы, что за прошедший период Россия стала немного более азиатской страной и менее европейской?
— Вы знаете, она стала более развитой страной. Вы знаете, я сейчас бы не стал проводить черту между азиатами, европейцами. Водораздел лежит в другой плоскости — в плоскости развития. Объем российской экономики увеличился в 1,7 раза, почти в 2 раза выросла российская экономика. А по паритету покупательной способности российская экономика стала занимать пято
|
|
Просмотров: 247 |
Добавил: sloparef1985
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
